Выступление Президента Группы Всемирного банка Джима Ен Кима о мерах по борьбе с коррупцией, Центр стратегических и международных исследований

Коллеги, друзья и партнеры по работе в области развития:

Мы не случайно проводим нашу встречу именно здесь, в ЦСМИ, поскольку с 1962 года Центр расширяет масштабы своей работы по поиску практических решений для самых сложных и трудных проблем своего времени. К числу таких проблем относится и проблема коррупции – возможно, одна из самых распространенных и застарелых проблем, остающаяся на нашей повестке дня и сегодня. Не так давно в разных кругах, проводивших работу в области развития, было общепринятым мнение о том, что для решения этой проблемы мало что можно сделать. В 1990-е годы подобная позиция начала изменяться под воздействием многих факторов, к числу которых относится окончание «холодной войны» и рост глобальных НПО, таких, как Transparency International.

В это время появлялось всё больше данных, свидетельствовавших о том, что коррупция оказывает губительное воздействие на развитие. Исследования, проводившиеся Всемирным банком и другими структурами, показали, что между экономическим ростом и коррупцией существует отрицательная связь. Воздействие коррупции подобно регрессивному налогу, ложащемуся тяжким бременем на менее обеспеченных граждан и менее крупные компании. Она сужает доступность услуг для граждан, находящихся в более уязвимом положении, и ассоциируется с низким качеством государственных услуг. Она чревата значительными издержками для бизнеса. Согласно оценкам, ежегодно развивающиеся страны теряют в результате хищений от 20 до 40 млрд. долл. США.

С тех пор, как в 1996 году Джим Вулфенсон выступил на Ежегодных совещаниях Банка с речью «Раковая опухоль коррупции», Всемирный банк играет важную роль в формировании всемирной программы борьбы с мошенничеством и коррупцией и обеспечения надлежащего государственного управления. Сегодня слова, сказанные тогда Джимом, звучат для меня столь же убедительно, как и 16 лет назад, когда они были произнесены впервые.

Джим заявил: «Коррупция изымает ресурсы у бедных и отдает их богатым, увеличивает стоимость ведения бизнеса, деформирует государственные расходы и отпугивает зарубежных инвесторов… она является главной препоной на пути разумного и справедливого развития».

Я очень рад предоставленной мне возможности поделиться своими мыслями о том, как Банк будет решать проблемы борьбы с коррупцией в период моего пребывания в этой должности. Позвольте мне для начала сделать две оговорки.

Первая из них заключается в том, что программа борьбы с коррупцией – это важная составляющая более широких мер по обеспечению надлежащего государственного управления, и ее необходимо рассматривать именно в этом контексте. Мало что имеет столь же большую значимость для развития и экономического роста в интересах всех слоёв населения, как надлежащее государственное управление. Государственные структуры предоставляют жизненно важные услуги, такие, как здравоохранение и образование, от которых особенно зависят малообеспеченные группы населения. Коррупция нарушает и подрывает все эти функции и, соответственно, является одной из серьёзнейших преград на пути развития. Именно поэтому борьба с коррупцией была и будет одним из основных приоритетов для Банка.

Второе – это то, что, как отмечается в недавно принятой Пересмотренной стратегии в области совершенствования государственного управления и борьбы с коррупцией, значительная часть работы Банка по осуществлению этой программы заключается в том, чтобы управлять риском, а не избегать его. Нам необходимо работать в таких ситуациях и условиях, которые не занимают высоких мест в мировом рейтинге надлежащего государственного управления. Нам необходимо вести борьбу с бедностью в регионах, где правовые основы борьбы с коррупцией и недозволенным поведением несовершенны, а институты отчетности перед населением, возможно, работают не слишком эффективно или отсутствуют вовсе. Нам необходимо побуждать сотрудников брать на себя риск и вносить инновации в работу в сфере развития, предварительно тщательно изучая риски и управляя ими в течение всего процесса осуществления. В случае появления проблем – а они непременно появятся, – наша реакция должна быть быстрой и решительной.

Важную роль играют меры по обеспечению соблюдения закона. Чтобы помочь вам понять суть этой проблемы, приведу один пример: на прошлой неделе мы подводили итоги расследований, проведенных Всемирным банком по поводу нарушений в ходе осуществления его проектов. Эта работа показала, что за последние четыре с половиной года мы закрыли 609 расследований и приняли 250 решений об отстранении от участия в торгах на получение подрядов. Я просил соответствующие подразделения Банка изучить эти материалы и сформулировать уроки, чтобы мы могли успешнее снижать риски и обеспечивать учет этих данных при принятии в будущем решений по вопросам нашей операционной деятельности. Наше стремление работать в сложных ситуациях и готовность брать на себя взвешенный риск никогда нельзя принимать за склонность терпеть коррупцию в проектах и мероприятиях Банка. Позвольте заявить громко и четко: в случае выявления коррупции в наших проектах и в нашей деятельности мы в рамках Группы организаций Всемирного банка будем проявлять по отношению к ней нулевую терпимость.

К чему это может нас привести? Следует ли нам воздерживаться от принятия мер, чреватых большим риском, и отказываться от потенциально крупных выгод для бедных слоёв населения, или же стоит взять на себя взвешенный риск, разработать соответствующие меры предосторожности и продолжать двигаться дальше? Мой ответ состоит в том, что нам следует идти на риск во имя результатов в деле развития, но делать это необходимо осознанно, пытаясь смягчать риски настолько, насколько это возможно.

Однако время от времени случаются сбои, и тогда нам необходимо проявлять твердость. Именно так и случилось с проектом строительства моста Падма, когда недостаточная реакция властей на выявленные в свое время факты коррупции вынудила нас прекратить в июне прошлого года операцию по предоставлению кредита в размере 1,2 млрд. долл. США.

Я не хотел бы предвосхищать события, поскольку юридические и иные процессы должны проходить в установленном порядке. Мы не сможем вернуться к вопросу о финансировании строительства моста, пока не будут выполнены определенные условия для усиления надзора за осуществлением проекта, и пока мы не получим гарантий проведения полного и добросовестного уголовного расследования. Я говорю об этом, сознавая, сколь много этот мост значит для жителей и экономики юго-восточной части Бангладеш. Это – «дорога жизни», ведущая к новым возможностям.

Однако мы продолжаем нашу работу в Бангладеш. Сегодня наш портфель текущих проектов включает в себя свыше 30 операций, на которые зарезервировано около 4,3 млрд. долл. США. Наша нетерпимость к коррупции не означает, что мы упускаем из виду картину развития в ее более широком виде.

Эффективные институты имеют системы, средства проверки и готовность предупреждать негативные события, прежде чем они случатся. Управление Всемирного банка по борьбе с мошенничеством, коррупцией и корпоративными нарушениями обучает как сотрудников Всемирного банка, так и партнеров в странах-клиентах методам выявления признаков нарушений при проведении государственных закупок, и в настоящее время мы работаем над программным обеспечением, которое поможет автоматизировать этот процесс. В 2010 году Банк выступил инициатором создания Международного альянса борцов с коррупцией, призванного объединить в своих рядах глав национальных ведомств по борьбе с коррупцией, прокуроров и аудиторов, чтобы они могли учиться на опыте друг друга и оказывать друг другу моральную поддержку.

Тогда сенатор Лихи выступил с обращением к членам Альянса и очень точно обрисовал то, что может произойти в случае, если победить коррупцию не удастся. Он сказал, что, если мы закроем на коррупцию глаза, в какой бы то ни было стране, мы предадим наших собственных граждан, мы предадим жителей тех стран, которым мы хотим помочь, мы подорвем – и в рамках отдельных стран, и в международном масштабе – принцип верховенства права и нанесем ущерб нашим долгосрочным интересам.

Нам следует учиться на опыте принимаемых правительствами мер в области обеспечения соблюдение закона и профилактики: Бразилия сделала ряд решительных шагов по упрочению безопасности в трущобах, где широко распространена наркомания, в Италии налоговые власти применяют для выявления неплательщиков налогов необычный метод – «доходомер», в Индии правительство добивается принятия закона о борьбе с коррупцией.

Эти меры по борьбе с коррупцией, а также работа Леонарда и нашего Управления по борьбе с мошенничеством и коррупцией тесно связаны с более масштабными усилиями по совершенствованию надлежащего государственного управления, повышению добросовестности и эффективности деятельности в области развития. Если смотреть шире, в нашей новой Стратегии в области совершенствования государственного управления и борьбы с коррупцией, единодушно поддержанной Советом в марте 2012 года, выделены шесть основных направлений борьбы с коррупцией и содействия обеспечению надлежащего государственного управления, а именно:

1.  Более последовательный учет вопросов государственного управления в этих инструментах;

2. Оказание поддержки перспективным и прозрачным страновым учреждениям;

3. Более пристальная ориентация на результат;

4. Меры по повышению эффективности управления рисками;

5. Совершенствование управления в глобальном масштабе, в том числе за счет оказания постоянной поддержки важным дискуссиям на уровне «Группы восьми» и «Группы двадцати», равно как и таким инициативам, как «Обеспечение возврата похищенных активов» (ВПА) и Инициатива по обеспечению транспарентности в добывающей промышленности (EITI), и наконец

6. Содействие осуществлению программы совершенствования управления во всех операциях Банка.

Необходимо строить нашу работу в области совершенствования государственного управления и борьбы с коррупцией на базе надежных данных и анализа, больше опираясь на «науку реализации», о которой я не раз говорил. Нам надо прилагать больше усилий к сбору не сформулированных и не выраженных явно знаний о методах реформирования системы государственного управления и государственного сектора – особенно в сложных условиях, в том числе в нестабильных и затронутых конфликтами странах, равно как и повышать эффективность ознакомления с этими знаниями наших сотрудников и партнеров в области развития. Нам следует уделять больше внимания решению реально существующих в мире проблем, а не традиционной «наиболее эффективной» модели институционального развития.

Позвольте мне рассказать вам короткую историю. В конце прошлого года я был на Гаити и в числе прочего, встречался с группой лидеров частного сектора. Я хорошо знаком с историей Гаити, поскольку много лет проработал здесь в НПО, одним из соучредителей которой я являлся, - «Партнеры в области здравоохранения». Гаити имеет долгую историю кумовского капитализма, когда лишь немногие приближенные к власти пожинают почти все плоды, приносимые торговлей и предпринимательством. Это – обычная и не имеющая ярко выраженных симптомов форма коррупции. И нельзя позволить, чтобы она продолжала существовать. Именно об этом я говорил группе лидеров частного сектора в то утро – о том, что экономическую систему кумовского капитализма необходимо сломать, сделав ее более инклюзивной и открытой для женщин, молодежи и предпринимателей. Это необходимо сделать, если Гаити надеется когда-либо в будущем добиться успеха.

Недавно во Всемирном банке выступал Боно, и он назвал коррупцию «убийцей самого большого числа людей». Его заявление многих удивило, однако коррупция и на самом деле зачастую медленно и молчаливо убивает эффективное развитие.

Если коррупция проникает в социальный сектор, это означает, что в построенной больнице не будет оборудования, необходимого для спасения жизней людей, а работающие во вновь построенной школе учителя не получат достойной зарплаты. Это означает, что дороги будут построены без защитных ограждений, а иногда и не построены вовсе. А кто платит за это? За это платят бедные – и подчас платят собственными жизнями. Коррупция грабит бедных. Она крадет у них надежду на более светлое будущее.

Я постоянно обращаюсь к сотрудникам Банка с просьбой подумать о том, как «изменить путь» истории. Как нам всем известно, коррупция имеет долгую историю, и изменение этого пути будет непростой задачей. Но пожалуйста, не забывайте, что пока я буду занимать свой пост в Группе организаций Всемирного банка, моей главной задачей будет осуществление программы действий по борьбе с коррупцией, которую Джим Вулфенсон столь четко сформулировал в бытность президентом Банка, и адаптация этой программы для решения той задачи, которая стоит сегодня, - задачи обеспечения всеобщего благосостояния и ликвидации бедности.

Большое спасибо.

But we have remained engaged in Bangladesh. Our current portfolio includes over 30 projects with commitments of about $4.3 billion. Our lack of tolerance for corruption does not mean that we ignore the larger development picture.

Good institutions have systems, checks and rigor to prevent bad things before they happen. The World Bank’s Integrity Vice Presidency trains both World Bank staff and client country counterparts on detecting red flags in public procurement, and we’re in the process of developing software that will help automate these processes. In 2010, the Bank launched the International Corruption Hunters Alliance, with the goal of bringing together the heads of national level anticorruption agencies, prosecutors and auditors so that they could learn from and draw moral support from each other.

Senator Leahy addressed the Alliance members at the time, and very pointedly outlined the consequences of failing to stop corruption. He said if we turn a blind eye—in any country—we fail our own citizens, we fail the people of the countries we want to help, we undermine the rule of law domestically and internationally, and we damage our long-term interests.

We should learn from governments’ enforcement and prevention measures – Brazil has made some radical interventions to turn drug-infested favelas into safer neighborhoods; in Italy the tax authorities are using an unorthodox approach called Redditometro to expose tax dodgers; in India the government is grappling with an anti-corruption bill.

These anticorruption efforts, and the work of Leonard and our Integrity Vice Presidency, are a critical link in a broader chain contributing to good government, integrity and development effectiveness. More broadly, our recent Governance and Anticorruption Strategy, endorsed by the Board unanimously in March 2012, emphasizes six pillars for combating corruption and advancing the cause of good governance. They include:

1. Integrate governance issues more systematically within these instruments;
2. Support capable, transparent country institutions;
3. Focus more sharply on results;
4. Aim to more effectively management of risk;
5. Improve global governance, including ongoing support for important discussions at the level of the G-8 and G-20, as well as initiatives such as the Stolen Assets Recovery (StAR) and Extractive Industry Transparency (EITI) initiatives; and finally
6. Facilitate the implementation of the governance agenda across the scope of Bank operations.

Our governance and anticorruption practice needs to be carefully informed by robust data and analysis—capturing more of the “science of delivery” that I have spoken about on many occasions. Our team needs to do a better job of capturing tacit and implicit knowledge about how to conduct governance and public sector reform—particularly in difficult circumstances such as those involving Fragile and Conflict Afflicted States—along with disseminating this knowledge more effectively to our staff and development partners. We need to be focused more upon solving real-world problems than the traditional “best practice” model of institutional development.

Let me tell you one short story. I was in Haiti late last year and one of my meetings was with a group of private sector leaders. I know the history of Haiti well, having worked there for many years through an NGO that I co-founded, Partners in Health. In Haiti, there is a long history of crony capitalism, where just a few close to those in power reap nearly all the benefits of trade and business. This is a common and insidious form of corruption. And it can’t be allowed to persist. That’s what I told the group of private sector leaders on that morning – that the economic system of crony capitalism had to be broken open, become more inclusive, and involve women, young people, and entrepreneurs. That has to happen if Haiti is ever going to succeed.

Bono came to speak at the World Bank recently, and he called corruption “the biggest killer of them all.” His statement seemed to surprise many people, but corruption is indeed often the slow, silent killer of effective development.

When corruption seeps into the social sector, it means that a hospital is built without life-saving equipment or that a school is built without adequate salaries for teachers. It means roads are built without guardrails, or in some cases not built at all. And who pays for this? It is the poor who pay --sometimes with their lives. Corruption steals from the poor. It steals the promise of a brighter future.

I am constantly challenging Bank staff to think about “bending the arc” of history. As we all know, the history of corruption is a lengthy one, and bending this arc will not be easy. But please know that a central priority of my tenure at the World Bank Group will be taking forward the corruption-fighting agenda that Jim Wolfensohn so ably articulated during his presidency and adapting it to today’s challenge of shared prosperity and the end of poverty.

Thank you very much.