Дмитрий Буренкин, специалист по связям с общественностью, Всемирный банк
Дорога в Логойск отличается от других в Беларуси, любое место, где есть хоть какая-то возвышенность – диковинка для нашей страны, а здесь можно увидеть, как будто бы настоящие горы, которые покрыты густым слоем леса. Опять же из-за возвышенностей, кажется, что лес окружает тебя, где бы ты не находился, и это действительно прекрасно.
Проект по развитию лесного хозяйства в Беларуси, который реализуется в сотрудничестве со Всемирным банком вносит весомый вклад в повышение устойчивости белорусских лесов. В рамках проекта были построены несколько инновационных лесопитомников, установлено оборудование для обнаружения и противодействия пожарам, в несколько лесхозов была закуплена специальная техника: харвестеры и форвадеры. Говорят, сегодня машинист харвестера – это интересная и высокооплачиваемая работа, и я еду в Логойский лесхоз, чтобы пообщаться с одним из них и проверить.
В городе меня встречает Ирина Фадеева – главный лесничий Логойского лесхоза, мы вместе едем на делянку, и она рассказывает о своей организации:
«Площадь составляет 115 тысяч гектар, лесхоз состоит из 11 лесничеств. У нас лесохозяйственное учреждение, а не лесозаготовительное, а значит главное — это воспроизводство лесов. То количество гектаров, что мы в предыдущем году вырубили, мы обязательно должны в ближайшие три года засадить новыми лесными культурами и затем ухаживать за ними – осветления, прочистки. В этом году у нас стоит задача воспроизвести порядка 500 гектаров».
Насколько эффективны новые харвестеры, которые закуплены в рамках проекта?
Новые харвестеры позволяют упростить и повысить эффективность работы. Эта техника хороша тем, что она более маневренная, она позволяет отказаться от системы, которая была раньше, когда прорубались волока и вырубались сплошные коридоры для прохода техники. Новые машины по габаритам хорошо проходят между деревьями и получается, что вся работа ведется в щадящем режиме, то есть наносит минимальный вред природе. А еще они производительные, представьте, за смену один харвестер делает в зависимости от лесосеки от 30 до 50 кубических метров древесины, или больше, чем полтора гектара. Но если перевести на ручную заготовку, то такой харвестер заменяет от 10 до 15 человек с бензопилами.
Когда вы купили новый харвестер, люди которых он заменил, куда они делись? Вы их уволили?
Нет, все они продолжили работать в лесхозе. В лесу всегда найдется работа, я же говорю, чем больше рубишь, тем больше нужно заниматься воспроизводством и ухаживать за культурами. Кроме того, мы не ушли от бензопил, ведь есть такие лесосеки, что мы не можем поставить туда харвестер, это, допустим, уборка захламленности вдоль дорог.
Только мужчина может работать оператором харвестера? Я спрашиваю потому, что недавно я читал интересное интервью, где героиней была девушка, которая прошла кастинг в Мисс Беларусь, она работает дворником, но хочет работать вальщиком леса.
Вальщик леса – это работа с бензопилой, что означает ручную заготовку леса, а оператор харвестера - механизированная заготовка. У нас в лесхозе женщин-операторов нет, но женщина может занимать такую должность (прим. в Республиканском центре повышения квалификации руководящих работников и специалистов лесного хозяйства даже набирали специальную женскую группу).
Есть такое мнение, что что на самом деле лесов в Беларуси становится меньше, что в наших лесах уже ничего не осталось, всё вырублено. Правда ли это?
Конечно же нет! В Беларуси ведется довольно щадящий режим лесопользования, если сравнить со странами-соседями, то можно увидеть, что мы вырубаем намного меньше площадей. Конечно, я понимаю бывает так, что дачники ходили долге время в лес, а потом эту часть вырубили, и людям кажется, что вырубают все. На самом деле это не так, да мы вырубаем какие-то части, но мы обязательно восстанавливаем то, что вырубили, это как с урожаем в сельском хозяйстве: пришло время и мы создали новые леса, потом пришло время и мы вырубили.
За разговором приезжаем к делянке, идем по лесу несколько минут, там пахнет свежестью и хвоей. Я вижу впереди машину, похожую на небольшой трактор, которая за несколько секунд спиливает дерево, отчищает его от веток и разрезает на куски, все это выглядит впечатляюще, и я понимаю, что слова о маневренности и производительности харвестеров – не преувеличение. Машина останавливается и из нее выходит худощавый мужчина в каске, он смотрит на мое удивленное лицо и улыбается. Знакомимся, это Андрей Лученович, оператор харвестера.
Откуда Вы и как долго Вы работаете оператором харвестера?
Я работаю с 2011 года. Сам я из Копыля. Но сейчас живу здесь: недалеко от Логойска. Сначала я поехал работать в Минск, как говорится, приехал за длинным рублем, а оказался в коротких штанах. Потом жена отправилась в эти края на распределение, и я решил поработать в лесу. Начинал я работу в частной фирме, работал на форвадере – собирал сваленный лес, но потом я прошел обучение и стажировку. Сейчас мне лучшей работы и не хочется. У меня такая натура, что мне лучше работается одному. Мне нравится мой харвестер, его я сам могу полностью отремонтировать, ну может за исключением мотора. Можно сказать, что это идеальная работа для интровертов, которые любят находиться на природе. Но, конечно, и финансовая составляющая играет важную роль.
Вы слушаете музыку, когда работаете?
В последнее время я слушаю электронные книги, мне очень нравится, можно узнать много интересного, а можно просто увлечься какой-нибудь историей, вот сейчас, например, слушаю фантастику.
Расскажите про Ваш харвестер. Он закуплен в рамках проекта, реализуемого в сотрудничестве со Всемирным банком? Насколько он удобный?
Да, я знаю, что этот харвестер закуплен в рамках проекта, у нас таких два, и мы ими очень довольны. Я работал на разных машинах, больших и маленьких, американских, белорусских и шведских. Эти шведские харвестеры достаточно удобные и надежные. На крыше есть блок комфорта с кондиционером. Это здорово облегчает работу в летнюю жару.
Случаются ли травмы?
Что касается травм, то у меня их не было. Но в принципе травмы возможны, ветки, например, могут упасть на голову, именно поэтому я в каске, такое особенно часто происходит на сосновых делянках. Но все же харвестер — это более безопасные условия труда, чем ручная заготовка, это и комфорт, и безопасность.
Какой у Вас график работы?
Три через три. Смена длится 12 часов. В 8 утра я заправляюсь и работаю часов до 8 вечера.
Когда Ваш харвестер работал, то я увидел, как Вы срубили достаточно тонкое дерево? Зачем рубить тонкие деревья, это кажется нелогичным?
Наоборот, все очень логично. Это намеченная проходная рубка, ее цель – это формировать будущие насаждения. Я рублю те деревья, которые не жизнеспособны. Это как морковка на грядке, насадили морковки, со временем необходимо мелкую вырвать, чтобы крупная могла лучше расти. Этот мелкий древостой все равно погибнет. Но прежде, чем он погибнет мы, благодаря этому маленькому харвестеру, мы сможем сделать из него полезную древесину.
Харвестер приносит как бы двойную пользу, с одной стороны он помогает освобождать место, чтобы крупные деревья лучше росли, убирая лишнее, а с другой стороны из этого лишнего мы получаем дополнительную выгоду.
Часто вырубается сухостой – больные деревья, которые утратили свою биологическую ценность, их необходимо убирать, т.к. они могут заразить остальные деревья, это может быть какая-то болезнь либо вредитель.
А как оценить, какое дерево вырубать, а какое нет?
Тут дело в хорошем образовании, ну и в опыте конечно. У меня есть эталон, когда я проходил обучение, то очень много времени уделялось тому, какие мы должны соблюдать лесоводственные требования по определенным рубкам: на прореживание, на проходной, на прочистках. А еще из-за технологических особенностей харвестера я даже при большом желании не смогу пилить деревья более крупного диаметра, только от 8 до 20 сантиметров.
Где Вы обучались?
Я прошел стажировку, сначала в Борисове, а потом приезжали преподаватели из Бобруйска. В конце нужно было сдавать экзамен, и сделать это было совсем не просто. То количество материала, которое ты получаешь во время обучения – его достаточно, чтобы работать хорошо, но, конечно, мастерство приходит с опытом. Еще один важный фактор – профессионализм, то, как ты сам относишься к своей работе. У меня, например, есть привычка к качеству, спиливаю деревья и пней после спила практически не остается, хоть по правилам высота пня может составлять до трети от диаметра ствола, бывает приходится несколько раз за день менять цепь, но я все равно делаю так, чтобы форвадеру, который двигается сзади и собирает деревья, было удобно проезжать.(Прим. в лесхоз были закуплены сразу 2 комплекса в составе харвестер и форвадер)
Сколько Вы зарабатываете? (Пытаюсь задать вопрос с интонацией Юрия Дудя). Данная работа считается достаточно высокооплачиваемой.
Говоря про оплату, необходимо для начала сказать о том, что объемы работы, которые позволяет выполнять харвестер во много раз превышают те, что делают вальщики леса с бензопилой. Дело в скорости, при работе на харвестере для того, чтобы спилить и отчистить от веток дерево, необходимо несколько секунд. Один такой харвестер позволяет заменить 10, а иногда и до 15 работников с бензопилами.
Во многом оплата зависит от лесхоза, в котором ты работаешь, в разных лесхозах разные ситуации и разные заработные платы. Если я работаю один, то я получаю в районе 2000 рублей на руки. Недавно мне предлагали поехать на работу в Россию, но я отказался: мне нравится здесь, меня устраивает зарплата, да и рисковать не хочется.
В целом, заработная плата зависит от того, сколько древесины я заготовил. На каждый месяц составляется план, и если я его перевыполняю, то получаю премию, если же план выполнить не удается, зарплата, соответственно, меньше. Здесь хорошо работает система стимулирующих коэффициентов.
Сейчас я стараюсь работать много, не за горами покупка или стройка жилья, я стою на очереди в Логойске.
У вас есть семья, дети?
Да, у меня жена и сын, которому скоро исполнится 5. Сыну конечно же нравится моя работа. Его любимая игрушка — это трактор, который он называет харвестером.
Следующий вопрос, на мой взгляд, очень хорошо отражает насколько человек действительно считает интересной свою работу: Вы были бы рады, если бы Ваш сын стал оператором харвестера?
Конечно, я подталкиваю его к этому. Я говорю, что, мол, научу тебя всему, а дальше все в твоих руках. Захочешь заработать – здесь ты сможешь это сделать, если нет…что ж, можешь подметать улицу.
Большая ли в вашем деле конкуренция?
Беларусь – достаточно маленькая страна, и люди конечно же в какой-то момент узнали, что у операторов харвестера относительно большие зарплаты. Многие начали учиться за свои деньги, получать «корки». Но часто у людей нет никакого понятия о работе, нет любви к лесу, ими движет только желание заработать деньги, и они начинают, во-первых, наплевательски относиться к машине, а во-вторых, они пытаются схитрить и работать только на объем, спиливать больше крупных деревьев. Что интересно, как правило, такие надолго не задерживаются. Все же – это сложная работа, и ее нужно или выполнять качественно, или не выполнять совсем.
Но ведь действительно есть соблазн, чтобы спиливать то, что покрупнее и принесет больше денег. Существует ли какой-то контроль?
Контроль очень жесткий, существует инспекция, которая может приехать в любое время и, на самом деле, приезжает довольно часто. Инспекция может проверить все мои документы, у меня этих документов с собой целый пакет, может взять древесину на пробу или осмотреть пни, правда, если я работаю, то иногда эти пни бывает проблематично найти (улыбается). Но проверки действительно помогают найти тех, кто работает плохо.
В лесхозе сейчас 2 подобных харвестера и форвардера, если бы появился третий, его было бы чем занять?
- Безусловно! У нас очень много леса, а в лесу очень много работы. Представьте, что 2 новых харвестера заменили практически 30 человек с бензопилами, но никого не уволили. Вместе с тем, в лесу ничего не рубится просто так, я не могу просто рубить там, где мне нравится, есть лесоустройство, на каждую делянку есть спецификация и множество документов.
Что нужно сделать, чтобы улучшить такую работу, как сделать ее еще более эффективной.
Нужно больше подобных харвестеров. А еще я знаю, что во многих лесхозах основная проблема – это состояние техники. Чтобы его улучшить, нужны грамотные и ответственные специалисты, которые будут относиться к технике, как к своей. Но в области обучения ситуация двигается в лучшую сторону, в министерстве лесного хозяйства есть специальный центр, где обучают операторов харвестера и вальщиков леса. Там сейчас есть самые современные макеты и оборудование, учащиеся там могут сидеть за реальными джойстиками и работать на симуляторах. Осталось работать над отношением к лесу и технике, это тоже очень важно!
Прощаемся, напоследок спрашиваю у Ирины о том, насколько престижной считается работа в лесхозе?
- Работать у нас становится все более престижно, представьте, лесхоз является третьим налогоплательщиком в районе. К нам приезжают хорошие специалисты, они стараются укрепиться и в итоге остаются здесь. Мы стром жилье для сотрудников и предоставляем жилье всем молодым специалистам, причем довольно хорошего качества, мы стараемся создавать дополнительные условия, например, у нас есть система медицинского страхования, работники могут бесплатно сдавать анализы, проходить КТ, МРТ и так далее. Добавьте к этому достаточно высокий уровень зарплаты, а также современное оборудование с которым работать интересно: планшеты, GPS наладонники, и вы сами поймете, почему в лесхозе интересная и престижная работа, а может не просто поймете, а захотите работать у нас.
